Дома к ней подскочил невероятно взволнованный Павел.
– Слава богу, вы живы!
– А что? У меня по гороскопу сегодня иные планы? – искренне удивилась Набекрень.
– Я ужасно перед вами виноват!
– Конечно, вы же по дому ходите в обуви.
– Да перестаньте, я пытаюсь вам во всём признаться! – Паша чувствовал, что Набекрень просто издевается над ним.
– Что ж, я буду разбирать пакеты, а вы пока вещайте. – С этими словами Ольга Прокофьевна прошла на кухню.
Паша снова начал изливать душу. На этот раз ему даже было как-то легче, он чувствовал ментальную связь с домработницей, которая в конце рассказа заявила, что отпустить ему грехи не может, так как сама она буддистка.
Набекрень налила себе и Павлу по целой стопке неразбавленного бальзама.
– Я хочу покончить со всем этим, – наконец выдал Паша, осушив свою стопку.
– С чем именно? – вытягивала из него слова Набекрень.
– С изменами, с этой Ксюшей… Но я хочу, чтобы Катя никогда об этом не узнала и Платон тоже. Правда, теперь меня, наверное, убьют… – пустил он пьяную слезу.
– Не убьют. Я не позволю, – улыбнулась Набекрень.
И Паша улыбнулся в ответ.
– Только где гарантия, что не будет рецидивов?
Набекрень налила ещё по одной, хотя Паша уже был близок к нокауту.
– Придётся верить на слово.
– Ну уж нет, – Набекрень вытащила из чемодана кипу бумаги и, сунув Павлу под нос, сказала: – Закрепим слова документально. С вас – гарантия того, что вы будете верным мужем, а с меня – защита.
Паша и не предполагал, что так скоро окажется с иной стороны договора. После подписания Набекрень настояла на том, чтобы Паша немедленно расстался с Ксюшей.
Дрожащими руками мужчина набрал смс и под контролем Прокофьевны отослал его.
Ответ не заставил себя долго ждать.
– Прощай, – коротко написала Ксения.
В этом слове было слишком много смысла. Все это понимали.
Близился час расплаты.
Паша выпил третью стопку бальзама у себя на кухне и закрыл глаза. Когда он их открыл, то не сразу понял, где находится. Вокруг было темно и жутко неудобно. Он был согнут вдвое в каком-то замкнутом пространстве.
«В гробу!» – кольнула его страшная мысль. Точно, его похоронили заживо. Дядя Ксюши его всё-таки достал. Правда, в этом гробу почему-то пахло картошкой с грибами. Должно быть, предсмертные галлюцинации.
– Почему ваш багаж плачет? – послышался снаружи гроба незнакомый голос. – Что в нём?
– Мой начальник, – ответила Набекрень.
– Вы что, его похитили?!
– Нет. Он сам туда попросился.
– Он не может ехать багажом.
– Я ему то же самое сказала. Но он – начальник. Кто я такая, чтобы с ним спорить?
– Выпустите меня! – завопил чемодан.
Щёлкнули замки, белый свет ламп аэропорта резанул Паше по глазам.
– Что мы тут делаем?! – поинтересовался мужчина, хрустя конечностями.
– Ждём наш рейс, – совершенно невозмутимо ответила Ольга Прокофьевна, параллельно разгадывая кроссворд.
– Какой ещё рейс? Куда вы меня везёте?!
– Родина Хеопса и Тутанхамона, шесть букв, – ответила Набекрень, не отвлекаясь.
– Египет… Что?! В Египет?! Зачем?!
– Решать вопрос вашей безопасности. Вы же сами недавно кричали, что лучшая защита – это нападение. Я с вами полностью согласна.
– С ума сошли? Вы же меня просто накачали алкоголем! Это всё ваш суррогатный бальзам!
– Он безалкогольный, – ответила Набекрень и, достав флягу, прополоскала бальзамом рот и закапала им глаза.
– Что я скажу Кате?!
– То же, что и всегда. Скажете, что ушли на пробежку. Тем более, что маршрут ваш всё так же пролегает через Ксению.
– Но как мы её найдём? У вас что, есть адрес?
– Да, один знакомый «крысёныш» подсказал.
Паша так хотел со всем этим скорее покончить, что вынужден был согласиться.
– Билеты, надеюсь, бизнес-классом?
– С классом. С пятым «В», на пирамиды едут смотреть, – помахала Набекрень в сторону разносивших зал ожидания детей.
Их классный руководитель четырежды подмигнула ей в ответ своим нервным тиком. Рейс задерживался на пять часов, и бедная женщина периодически бегала в Duty Free за «седативным».
– Нет, так не пойдёт, – Паша встал и направился к кассам, чтобы поменять билеты.
– Нытик! – громко заявила Набекрень.
– Что вы сейчас сказали?! – озлобленно посмотрел в её сторону Павел, который вспомнил, как Набекрень недавно называла его начальником.
– Вечно жалующийся человек, пять букв – нытик, – спокойно ответила Набекрень и вписала слово.
На предполётном досмотре их остановили сотрудники аэропорта, объяснив, что личную еду с собой на борт брать нельзя и в стоимость билетов входит обед.
– Жаль, а я хотела угостить всех на борту, – сказала Ольга Прокофьевна и достала из чемодана сорок контейнеров с горячей едой.
Она как бы случайно открыла один из них. Густой аромат жареной картошки с лисичками тотчас спровоцировал забастовку среди пассажиров и экипажа. Абсолютно все, кроме капитана воздушного судна, отказывались лететь, если на обед подадут что-то другое. Когда Ольга Прокофьевна достала маринованное ассорти, капитан тоже капитулировал, забрызгав слюной багажную ленту.
Среди пассажиров были иностранцы. Пришлось оперативно включить личную еду Набекрень в обязательное меню, пока забастовка не переросла в международный конфликт.
Весь полёт Паша был как на иголках. Вся эта история с дядей Ксении и решение проблемы перелётом в другую страну довели мужчину до стресса. Его поражало непоколебимое спокойствие Набекрень, которая проспала весь полёт. Своим храпом она вызывала лёгкую турбулентность. В какой-то момент Ольга Прокофьевна впала в такой глубокий сон, что снова начала лунатить. Пять взрослых мужчин пытались утихомирить Набекрень, но так и не смогли помешать ей отмыть все иллюминаторы и починить кондиционер. А ещё она разгадала весь свой кроссворд, а потом долго обижалась на Павла, считая, что он разгадал его сам, пока она спала. Все оправдания, что она гуляет во сне, Набекрень посчитала враньём и издевательством над рабочим классом.
– Слава богу, вы живы!
– А что? У меня по гороскопу сегодня иные планы? – искренне удивилась Набекрень.
– Я ужасно перед вами виноват!
– Конечно, вы же по дому ходите в обуви.
– Да перестаньте, я пытаюсь вам во всём признаться! – Паша чувствовал, что Набекрень просто издевается над ним.
– Что ж, я буду разбирать пакеты, а вы пока вещайте. – С этими словами Ольга Прокофьевна прошла на кухню.
Паша снова начал изливать душу. На этот раз ему даже было как-то легче, он чувствовал ментальную связь с домработницей, которая в конце рассказа заявила, что отпустить ему грехи не может, так как сама она буддистка.
Набекрень налила себе и Павлу по целой стопке неразбавленного бальзама.
– Я хочу покончить со всем этим, – наконец выдал Паша, осушив свою стопку.
– С чем именно? – вытягивала из него слова Набекрень.
– С изменами, с этой Ксюшей… Но я хочу, чтобы Катя никогда об этом не узнала и Платон тоже. Правда, теперь меня, наверное, убьют… – пустил он пьяную слезу.
– Не убьют. Я не позволю, – улыбнулась Набекрень.
И Паша улыбнулся в ответ.
– Только где гарантия, что не будет рецидивов?
Набекрень налила ещё по одной, хотя Паша уже был близок к нокауту.
– Придётся верить на слово.
– Ну уж нет, – Набекрень вытащила из чемодана кипу бумаги и, сунув Павлу под нос, сказала: – Закрепим слова документально. С вас – гарантия того, что вы будете верным мужем, а с меня – защита.
Паша и не предполагал, что так скоро окажется с иной стороны договора. После подписания Набекрень настояла на том, чтобы Паша немедленно расстался с Ксюшей.
Дрожащими руками мужчина набрал смс и под контролем Прокофьевны отослал его.
Ответ не заставил себя долго ждать.
– Прощай, – коротко написала Ксения.
В этом слове было слишком много смысла. Все это понимали.
Близился час расплаты.
Паша выпил третью стопку бальзама у себя на кухне и закрыл глаза. Когда он их открыл, то не сразу понял, где находится. Вокруг было темно и жутко неудобно. Он был согнут вдвое в каком-то замкнутом пространстве.
«В гробу!» – кольнула его страшная мысль. Точно, его похоронили заживо. Дядя Ксюши его всё-таки достал. Правда, в этом гробу почему-то пахло картошкой с грибами. Должно быть, предсмертные галлюцинации.
– Почему ваш багаж плачет? – послышался снаружи гроба незнакомый голос. – Что в нём?
– Мой начальник, – ответила Набекрень.
– Вы что, его похитили?!
– Нет. Он сам туда попросился.
– Он не может ехать багажом.
– Я ему то же самое сказала. Но он – начальник. Кто я такая, чтобы с ним спорить?
– Выпустите меня! – завопил чемодан.
Щёлкнули замки, белый свет ламп аэропорта резанул Паше по глазам.
– Что мы тут делаем?! – поинтересовался мужчина, хрустя конечностями.
– Ждём наш рейс, – совершенно невозмутимо ответила Ольга Прокофьевна, параллельно разгадывая кроссворд.
– Какой ещё рейс? Куда вы меня везёте?!
– Родина Хеопса и Тутанхамона, шесть букв, – ответила Набекрень, не отвлекаясь.
– Египет… Что?! В Египет?! Зачем?!
– Решать вопрос вашей безопасности. Вы же сами недавно кричали, что лучшая защита – это нападение. Я с вами полностью согласна.
– С ума сошли? Вы же меня просто накачали алкоголем! Это всё ваш суррогатный бальзам!
– Он безалкогольный, – ответила Набекрень и, достав флягу, прополоскала бальзамом рот и закапала им глаза.
– Что я скажу Кате?!
– То же, что и всегда. Скажете, что ушли на пробежку. Тем более, что маршрут ваш всё так же пролегает через Ксению.
– Но как мы её найдём? У вас что, есть адрес?
– Да, один знакомый «крысёныш» подсказал.
Паша так хотел со всем этим скорее покончить, что вынужден был согласиться.
– Билеты, надеюсь, бизнес-классом?
– С классом. С пятым «В», на пирамиды едут смотреть, – помахала Набекрень в сторону разносивших зал ожидания детей.
Их классный руководитель четырежды подмигнула ей в ответ своим нервным тиком. Рейс задерживался на пять часов, и бедная женщина периодически бегала в Duty Free за «седативным».
– Нет, так не пойдёт, – Паша встал и направился к кассам, чтобы поменять билеты.
– Нытик! – громко заявила Набекрень.
– Что вы сейчас сказали?! – озлобленно посмотрел в её сторону Павел, который вспомнил, как Набекрень недавно называла его начальником.
– Вечно жалующийся человек, пять букв – нытик, – спокойно ответила Набекрень и вписала слово.
На предполётном досмотре их остановили сотрудники аэропорта, объяснив, что личную еду с собой на борт брать нельзя и в стоимость билетов входит обед.
– Жаль, а я хотела угостить всех на борту, – сказала Ольга Прокофьевна и достала из чемодана сорок контейнеров с горячей едой.
Она как бы случайно открыла один из них. Густой аромат жареной картошки с лисичками тотчас спровоцировал забастовку среди пассажиров и экипажа. Абсолютно все, кроме капитана воздушного судна, отказывались лететь, если на обед подадут что-то другое. Когда Ольга Прокофьевна достала маринованное ассорти, капитан тоже капитулировал, забрызгав слюной багажную ленту.
Среди пассажиров были иностранцы. Пришлось оперативно включить личную еду Набекрень в обязательное меню, пока забастовка не переросла в международный конфликт.
Весь полёт Паша был как на иголках. Вся эта история с дядей Ксении и решение проблемы перелётом в другую страну довели мужчину до стресса. Его поражало непоколебимое спокойствие Набекрень, которая проспала весь полёт. Своим храпом она вызывала лёгкую турбулентность. В какой-то момент Ольга Прокофьевна впала в такой глубокий сон, что снова начала лунатить. Пять взрослых мужчин пытались утихомирить Набекрень, но так и не смогли помешать ей отмыть все иллюминаторы и починить кондиционер. А ещё она разгадала весь свой кроссворд, а потом долго обижалась на Павла, считая, что он разгадал его сам, пока она спала. Все оправдания, что она гуляет во сне, Набекрень посчитала враньём и издевательством над рабочим классом.
- Следующая серия рассказа Тяготы домохозяйства. Часть 12
- Предыдущая статья серии Тяготы домохозяйства. Часть 10
